Виртуальное общение всё больше теснит реальное. Многим порой проще общаться в Сети, чем беседовать тет-а-тет. Тем ценнее становятся простые, душевные разговоры.
О том, как справляться с агрессией в школе и как найти общий язык со своим ребёнком — в материале «АиФ-Прикамье».
Школа для родителей
Уполномоченный по правам ребёнка в Пермском крае Светлана Денисова вспоминает случай, когда учитель русского языка и литературы предложила детям выполнить работу на компьютере, и они вдруг взмолились: «Не надо! Давайте лучше поговорим!»
Марина Медведева, «АиФ-Прикамье»: Не все современные мамы и папы интересуются вопросами воспитания. Они и сами далеко не всегда получали должное внимание от родителей. Откуда им знать, как правильно разговаривать с детьми?
Светлана Денисова: В Интернете сейчас обилие информации о воспитании. Но не все родители считают нужным её изучать. Говорят, что выросли без всего этого, и их жизнь сложилась нормально. А так ли нормально? Все модели поведения, в том числе и такие негативные, как семейное насилие, повторяются из своих семей. Как плохо человеку было, как себя чувствовал в детстве, забывается. На августовском краевом педсовете министр социального развития Татьяна Абдуллина рассказала о том, что в крае появятся школы родительского образования. Мне кажется, сейчас это своевременно.
Начался учебный год, а даже для самых лучших учеников не всегда он проходит гладко. Если возникают трудности, советую обращаться на детский телефон доверия. Его номер можно найти в любой школе. Но не все знают, что он работает не только для детей, но и для родителей. Одна мама мне призналась, что не решается туда звонить, потому что не знает, что сказать. Ответила ей, что достаточно одной фразы: «У меня есть трудности в общении с ребёнком». Квалифицированные психологи помогут найти решение проблемы и дадут совет. Также вы можете потом записаться на консультацию в городской психологический центр.
— После трагедии, которая произошла в январе в школе № 127, заговорили о дефиците школьных психологов. Решён ли в крае этот вопрос?
— Пока нет. У меня есть мечта, чтобы в наших школах было по два психолога: один для детей, второй — для учителей. Педагогам тоже нужен психолог, который бы помогал им выходить из сложных ситуаций, ведь нередко они совершают ошибки от незнания. А сейчас в школах если и есть, то один психолог, да и тот работает на полставки. Кроме того, не у всех специалистов достаточно высокая квалификация. А ведь во время учебного процесса возникают конфликты, которые нужно решать. Классный руководитель не может быть кризисным психологом для 25-30 детей и их семей. Умножьте это на огромные нагрузки. Поэтому происходит выгорание, профессиональная деформация.
Бывает, что конфликты между участниками образовательного процесса заходят так далеко, что без посторонней помощи уже не обойтись. Поэтому на краевом педсовете объявили, что во всех территориях края сейчас создают межмуниципальные психологические центры, где могут помочь в особенно сложных ситуациях. Например, когда отношения у ребёнка в классе не складываются и перевести его некуда, так как это единственная школа в населённом пункте.
Человеческий фактор
— Если школьник часто проявляет агрессию, то ему, как показывает опыт, нужно особое внимание, чтобы потом не было хуже. Налажена ли в регионе работа с такими детьми?
— Трудность в том, что дети, которые совершают правонарушения или вызывающе себя ведут, не обязательно из асоциальных семей. Поэтому список критериев, по которым ребёнка считают находящимся в социально опасном положении, нужно расширять. В частности, отслеживать их участие в деструктивных группах в соцсетях. Сейчас в регионе создают единую информационную систему. Доступ к этой базе должны иметь сотрудники отделов полиции по работе с несовершеннолетними, школы, больницы. Это нужно для того, чтобы все они знали образовательный маршрут ребёнка и могли вносить коррективы.
В целом идея правильная, однако вызывает опасение, что эта информация может стать гласной. И прецедент уже есть. Ко мне поступило обращение от мамы, которая принесла в школу документ о диагнозе своего ребёнка, чтобы педагоги знали о его особенностях. Но эти сведения стали известны родителям его одноклассников. Они обратились к руководству школы с требованием исключить ребёнка из класса. Когда я позвонила и спросила, объясняли ли родителям других детей, что ученик не опасен для окружающих, мне ответили отрицательно и удивились: «А мы должны были это делать?» К сожалению, это человеческий фактор. Поэтому педагогам надо объяснять, что разглашение подобных сведений недопустимо.
Укрыться в семье
— Так и до травли может дойти. Как вы советуете поступать родителям в таких случаях?
— С травлей сталкиваются не только дети, но и родители. Мама одной школьницы написала мне, что одноклассница обижала её дочь. Когда женщина вступилась за своего ребёнка, «травить» её начала уже мать обидчицы (тут мы вспомним о преемственности модели поведения, принятой в семье). Даже в таком случае надо вести себя корректно и решать конфликты мирным путём: разговаривать с обидчиками, разбираться в сути конфликта. Тут очень важна помощь психолога, особенно если нужна коррекция поведения ребёнка. Чего точно не стоит делать, так это отвечать насилием на насилие. Помню случай, когда отец обиженного ребёнка пришёл в класс и ударил обидчика. В итоге этот папа предстал перед судом.
Важнее всего слушать своего ребёнка. Когда ваши дети приходят из школы, не нужно сразу спрашивать, какие оценки они получили. Это дело десятое. Важнее поинтересоваться, как прошёл день, сложились ли отношения с одноклассниками, учителями, что нравится в школе, а что нет.
Для детей очень важно чувство защищённости, которое они могут получить только в семье. Они должны знать, что если с ними что-то произойдёт, их всё равно будут любить.
Источник>>
